Гиммлер имел в виду циркуляр ОКВ, предписывавший руководству и всем офицерам любыми средствами искоренять пораженческие настроения. Гиммлеру крамольной представлялась сама мысль о поражении рейха и Сопротивлении. И все-таки он ошибался в том, что касалось отношения Гитлера к операции «Вервольф». Фюрер план одобрил: он наверняка обсуждал его с Геленом во время их встречи 27 февраля.
Итак, отряды «Вервольф» были сформированы. Командовать ими было поручено обергруппенфюреру СС Гансу Прутцманну; начальником штаба назначили генерал-майора Пфлауме. Сорокачетырехлетний эсэсовец Прутцманн, штурмовик с 1930 года, уже имел опыт проведения карательных операций, когда в период с 1942 по 1944 год вел на Украине беспощадную борьбу с местными партизанами. Однако, если Прутцманн представлял собой «исполнительную власть», разработка тактических планов «Вервольфа» исходила от Гелена. Тот взял за образец деятельность польского Сопротивления. Более мелкие детали Гелен поручил разрабатывать одному из своих офицеров, капитану Фридриху Вильгельму Поппенбергеру.
Геленовский план содержал семь основных пунктов, причем некоторые из них предполагали участие штабов «Валли» и «Цеппелина». По мнению Гелена, все операции «Вервольфа» должны быть направлены исключительно против русских. В его плане отсутствуют какие бы то ни было намеки на возможные действияя против англичан, американцев или французов.
Вот основные пункты плана:
1) подготовка диверсантов и партизан;
2) формирование боевых отрядов численностью не более шестидесяти человек каждый;
3) обеспечение сохранности оружия германской армии, использование для этого тайных складов;
4) создание подпольных радиостанций;
5) шпионаж против советского военного командования и оккупационных властей;
6) создание специальных команд по «ликвидации» советских военачальников и советских государственных служащих на оккупированной территории Германии;
7) подготовка и распространение антисоветских пропагандистских материалов через создание подпольных типографий для печатания листовок, по радио и устно.
Гелен во всех деталях разъяснил Прутцманну, как должен действовать его «Вервольф», однако сам не принимал участия в осуществлении данного плана. Как только документ получил одобрение Гитлера и нацистским главарям уже нечего было опасаться обвинений в пораженчестве, руководство взял на себя Гиммлер. А Геббельс превратился в его горячего сторонника. Более того, между ними даже завязалась борьба за верховенство; в какой-то момент прибрать «Вервольф» к своим рукам попытался Мартин Борман. Геббельс распорядился установить на радиостанции в Кёнигсвустерхаузене специальный радиопередатчик «Вервольф», и на немцев вновь вылился мощный поток пропаганды. Но к этому времени народ уже устал от войны. По лежащим в руинах городам в поисках куска хлеба и пристанища бродили миллионы бездомных, другие миллионы в страхе бежали от наступления русских, так что эти последние потуги вселить в людские души патриотический дух к сопротивлению были обречены. Геббельс выпустил в эфир несколько речей. Вот образчик одной из них:
«Мы, вервольфовцы, считаем нашим первейшим долгом и правом убивать, убивать и еще раз убивать, используя для этого всю хитрость и изворотливость, крадучись под покровом ночи, на ощупь пробираясь по городам и деревням, подобно волкам — бесшумно и таинственно…»
Но даже в разгар этих «сумерек богов», с неумолимой скоростью надвигавшихся на Третий рейх, организация «Вервольф», хотя бы даже на бумаге, была разработана с воистину немецкой дотошностью. Некоторые из немолодых руководителей в свое время, в дни Веймарской республики, служили в незаконно сформированном фрейкоре, другие получили первый опыт в подпольных нацистских ячейках начала тридцатых. Структура «Вервольфа» была задумана по тому же принципу: Dorfgruppen (деревенские отряды), Gemeindegruppen (общинные отряды), Stadtgruppen (городские отряды) и так далее. Было назначено районное командование и Stabsleiter (офицеры штабов), и вскоре оказалось, что командиров куда больше, чем рядовых бойцов. В восточных землях, уже оккупированных советскими войсками, возникла вспомогательная организация «Freies Deutschland» («Свободная Германия»). Какие только конспираторские уловки не были пущены в ход — условные знаки, пароли и даже особая руническая буква, которую рисовали на стенах домов, где располагались непрошеные гости, или же там, где жили свои предатели, готовые к сотрудничеству с оккупантами — своего рода приговор, за которым следовали взрыв или поджог. Геббельсовская радиопропаганда и местные главари «Вервольфа» не жалели усилий, чтобы посеять идею мщения в первую очередь в детских душах. Девчонок и мальчишек из «Гитлерюгенда» заставляли вступать во вспомогательные отряды, в некоторых местах таким бойцам зачастую бывало по девять-десять лет.
В тех же местах, где их усилия встречали, мягко говоря, прохладный отклик, что, соответственно, отражалось и на числе вступавших, Прутцманн и его подчиненные были вынуждены принимать в члены «Вервольфа» «бойцов» из уменьшавшейся прямо на глазах власовской армии и украинской УПА. Также предпринимались попытки завербовать угнанных на работы в Германию поляков, которым рассказывали небылицы о якобы творимых Советской армией зверствах. Их основной тактикой стали нагнетание страха и игра на религиозных чувствах. «Можно подумать, что Бог оставил без своей защиты людей на землях, которые топчет сейчас советский сапог, будто там власть в свои руки взял сатана. Ужасные вещи, для которых нет слов, творят с нашими женщинами и детьми. Мы должны защитить себя и своих близких, мы должны подкрадываться неслышно и уничтожать коммунистическое отребье, которое пришло, чтобы надругаться над нашим отечеством…»
После освобождения Франции, в надежде избежать возмездия за предательство со стороны своих соотечественников, которых они в течение четырех лет притесняли даже с большей жестокостью, чем гестапо, в Германию бежали тысячи бывших ополченцев из отрядов предателя Жозефа Дарнана, члены французских соединений войск СС, бывшие кагуляры полковника Делон-кля и пестрое сборище коллаборационистов всех мастей. Многие из них вступили в отряды «Вервольфа», в составе которых они продолжали свою террористическую деятельность против оккупационных войск США и Великобритании как на территории Франции, так и Германии. Однако вскоре, получив от немцев вознаграждение за свои черные дела, практически все эти французы дезертировали. Скорцени, который в 1945 году какое-то время курировал «спецотряды», охранявшие маршалов Петэна и Лаваля, организовал во Фридентале для французов-коллаборационистов учебный центр. В Зигмарингене Жозеф Дарнан вместе с гауптштурмфюрером СС Детердингом взял на себя подготовку «белых маки», которым предстояло вести борьбу против войск генерала де Голля. Все попытки вести во Франции вооруженную борьбу против англо-американцев у них в тылу потерпели полный провал. В декабре 1944 года в Коррезе были сброшены несколько французских эсэсовцев-парашютистов, однако буквально в считанные часы все до единого были пойманы и растерзаны в клочья горящими праведным гневом участниками Сопротивления.
Единственное, что предпринял Скорцени во время Арденнского сражения, это операция «Захват». Гитлер тогда распорядился создать бригаду из двух тысяч говоривших по-английски немцев и французов, переодеть их в американскую военную форму, усадить за руль захваченных в боях американских джипов и отправить в направлении Мааса и 3-й армии генерала Паттона. Предполагалось, что они смешаются с паттоновской танковой армией и создадут в ней хаос — с этой целью планировалось убивать посыльных, вносить неразбериху в движение колонн автотранспорта и даже взорвать мосты через Маас. Это приостановило бы продвижение американцев к Бастоню, куда они спешили на помощь своим союзникам. Кроме того, Скорцени получил еще одно весьма специфическое задание: некоторые из вверенных ему «бойцов» должны были добраться до Парижа и попытаться ликвидировать генерала Эйзенхауэра. В тыл к войскам западных держав пробрались сорок джипов, однако, когда один из них был остановлен, а немецкого офицера в американской форме вывели, что называется, на чистую воду, в руки американцев попало несколько копий плана «Захват». За этим, естественно, последовала всеобщая тревога, и большинство лжеамериканцев оказались разоблачены. Надев чужую военную форму, они нарушили Международную конвенцию о ведении боевых действий, и поэтому к ним отнеслись как к шпионам. Некоторых расстреляли на месте, других отправили под трибунал и, в конечном итоге, тоже расстреляли. Тем не менее на день или два участникам операции все-таки удалось внести неразбериху в передвижение англичан и американцев: они были вынуждены в течение целой недели проводить проверки на дорогах, удостоверять национальную принадлежность солдат и офицеров — с этой целью им обычно задавался вопрос о том, кто выиграл в США последнее соревнование по баскетболу. Скорцени не принимал активного участия в этой операции, и поэтому, когда в конце концов в Баварии попал в руки американцев, к нему отнеслись довольно мягко.